Начало первой мировой

[Jan]

Никто

Но при условии разгрома Автро-Венгрии эти территории оставались бы "бесхозными"

Эти терры или были бы присоединены к России или были бы отдельным королевством под эгидой Романовых

Учитывая что эти земли еще в 10 веке считались за Русью  то наверняка бы присоединили

И Россия получила бы  ленивый и вороватый народ на 30 лет раньше

[de_Fetos]

У меня знакомые живут во Львове. Очень приятные и трудолюбивые люди.
Также есть знакомый ветеран афганской войны оттуда же, на данный момент учительствует в Варшаве.

Сдерживай себя в рассказах про народ.

[Jan]

Постараюсь сдерживаться

Но у меня были хорошие знакомые в Ужгороде
Именно что БЫЛИ

[de_Fetos]

Это результат разжигания межнациональной ненависти властными пидорасами, а не "народ".

[Paladin]

продолжение

http://www.odnako.org/blogs/show_14188/
Логичная русская история. Часть II. Слабая мощь Российской Империи

Бурная реакция на предыдущую статью задала тему этой. Теперь умные люди говорят, что мы шли к победе и успеху, но проклятые большевики, заключив Брестский мир, украли у нас плоды победы.

К большому сожалению – это не так. Воровать было особенно нечего.

Без всяких большевиков Российская империя шла к военной катастрофе. И причиной этого была техническая и промышленная отсталость России на 1914 год. Российская империя вступила в Первую мировую войну, способная «на равных» вести масштабный конфликт лишь ограниченное время. Наш военно-промышленный потенциал не соответствовал политическому весу страны и численности вооружённых сил.

Начало войны против Германии и Австрии, при наличии мощных союзников, было воспринято с большим оптимизмом. На достижение победы отводилось менее полугода -- до конца 1914 года. Но кампания 1914 года закончилась неудачно. Несмотря на большое, доходящее до двукратного, численное превосходство, русские войска так и не смогли добиться решения стратегических задач ни в одной операции против немцев и не смогли перенести боевые действия на территорию противника. Против австрияков воевали успешнее, но их разгромить тоже не смогли.

Неспособность разбить вдвое меньшие силы немцев или хотя бы отнять у них инициативу оказалась неприятным сюрпризом. Это было неприятно и сказалось на оценке нашей армии союзниками, но ещё не было катастрофой – предвоенные планы реализовать не смог никто. Быстрой победы не получилось.

Война приобрела затяжной характер, превратилась в войну потенциалов. А вот это стало для Российской империи катастрофой.

Что такое промышленный потенциал? Как его оценить?

Тут всё предельно очевидно. В Германии, с её 65 миллионами населения, было 12 млн. рабочих. В России, при 180 млн. населения – всего 3,7 млн. рабочих. При этом из-за худшего оснащения промышленности у нас ещё и производительность труда была ниже.

В военном плане это выглядело как выпуск немцами 280 тыс. пулемётов против 28 тыс. наших, или 48 тыс. самолётов против 3,5 тыс., как выпуск немцами 306 млн. снарядов против 67 млн. наших.

А как это выглядело на фронте? Как нехватка 200 тыс. винтовок сразу после мобилизации. А после военной катастрофы 1915 года не хватало уже 1,5 млн. винтовок, не было снарядов и патронов. Совет обороны в 1915 на полном серьёзе рассматривал идею вооружения пехоты алебардами. Комиссия Федорова моталась по всему миру, скупая где можно винтовки за французские кредиты. Всякое старьё, начиная с моделей 1864 года.

Даже в 1916 году, когда «снарядный голод» был преодолён, в русской армии проблему нехватки орудий решали путём перехода от 8-орудийных к 6-орудийным батареям. Почти вся тяжёлая артиллерия закупалась в долг у англичан и французов. Закупалось стрелковое оружие и боеприпасы, авиамоторы. Что бы хоть как-то обеспечить армию, в 1916 году, ещё при царе, была национализирована военная промышленность.

При этом ценность русской армии в глазах союзников всё больше снижалась. Причиной этого была не только сильнейшая зависимость России от военных поставок. Наступление русской армии в 1916 году, которое должно было снизить натиск на англичан и французов, провалилось. Наносящий вспомогательный удар Брусилов разгромил противостоящую ему австрийскую армию, но был остановлен немецкими резервами. Главный удар, наносившийся Западным фронтом, закончился неудачно. А Северо-Западный фронт под командованием Куропаткина вообще не выполнил приказ начать наступление.

И нам, для оплаты союзных поставок, пришлось отправлять на французский и греческий фронты наших солдат.

В 1917 году положение стало ещё хуже. Из-за поставок хлеба союзникам дневная выдача в армии была снижена сначала с 1600 до 800 грамм, а затем и до 400.

Все попытки наступления в компании 1917 года закончились сокрушительными провалами. Например, наступление под Ригой не только не дало положительного эффекта, но и привело к потере Риги.

Наше командование дошло до того, что стало скрывать от союзников ситуацию с нашими резервами, уже почти полностью исчерпанными. Военный министр говорил, что когда станет известно, что в России уже призваны под знамёна решительно все военнообязанные – значение России как союзника резко понизится.

...К концу 1917 года Россия была всё менее способна продолжать войну. И союзники уже начали пересматривать её роль в послевоенном устройстве мира – например, больше не собирались отдавать нам Босфор и Дарданеллы.

Собственно, подобное течение войны, разрушающее державу, и было одной из причин Октябрьской революции. Вождям которой в наследство и досталась необходимость мира "любой ценой".

[Paladin]

уже не совсем по этой теме, но автор позиционирует как продолжение

http://www.odnako.org/blogs/show_14265/
Логичная русская история. Часть III. Коллективизация как логичный процесс

Что такое коллективизация? У умных людей на эту тему сложилось множество различных мнений. От «сознательное уничтожение русского крестьянства» через «не очень умное решение» и до «нужное решение, но осуществлённое с большими перегибами».

Но если отстраниться от моральных и политических оценок, то откроется очевидное – коллективизация была процессом, которого требовало дальнейшее развитие государства, и с которым Россия крайне запоздала. Вопрос был лишь в форме осуществления этого процесса.

В XIX век Европа и Америка вступили, по сути, аграрными. Большое количество крестьян кормили себя, а заодно и горожан с духовенством и аристократией. Даже в наиболее промышленно развитых странах рабочих было меньше, чем крестьян.

Но промышленная революция конца XVIII - XIX века позволила изменить эту картину. Не только возросло количество промышленных товаров – появилась возможность высвободить огромное количество крестьян из деревни путём повышения производительности их труда, путём механизации сельского хозяйства.

Но для проведения механизации сельского хозяйства, да повышения его товарности необходимо было значительно укрупнить хозяйства. И процесс укрупнения хозяйств в разных формах шёл и в Европе, и в Америке.

В Соединённых Штатах он выразился в разорении мелких фермеров и скупке их земли. В США наблюдался постоянный рост количества обрабатываемой земли и, с конца XIX века, постоянно снижение числа фермерских хозяйств и фермеров. С середины XIX века и до конца XX века количество ферм сократилось до 2 млн., или примерно в 4 раза. А в расчёте на одного жителя – почти в 40 раз.

В Германии был другой путь – юнкерские (помещичьи) хозяйства. Ещё в Пруссии при отмене крепостного правакрестьяне были освобождены без земли. И им оставалось либо подаваться в города, либо наниматься батраками к помещикам.

В Российской империи долго спорили о выборе пути развития сельского хозяйства. До Столыпина делали ставку на юнкерский путь, при Столыпине – на фермерский. Но все выборы пути были бессмысленны, ибо наше сельское хозяйство опиралось на мелкий крестьянский надел. Крестьянский надел до отмены крепостного права в среднем составлял 4,8, в 1880 году – 3,5, а в 1900 году - только 2,6 десятины. Деревня год от года нищала. Тут не могло быть речи не то что о тракторах, сеялках и сноповязалках, как в Германии или Штатах – половина крестьян не имела даже плуга и пахала сохой.

Но решиться на кардинальные реформы правительство Российской империи не смогло – слишком велик риск при полном разорении более чем половины населения страны. Другие страны в Европе уже прошли через этот процесс разорения крестьян, называемый пауперизацией. И заплатили за него рядом мощных революционных подъёмов.

После Революции и перераздела земли в пользу крестьян ситуация на селе вроде стабилизировалась, но развития по-прежнему не было. Механизировать сельское хозяйство без укрупнения хозяйств было нельзя.

И снова перед необходимостью реформ встало уже советское руководство - в СССР к концу 20-х годов было 25 млн. крестьянских хозяйств. И путей по-прежнему было немного. Идти фермерским путём? Отдать деревню на откуп кулаку? Но этот путь, через пауперизацию, очень долгий и страшно болезненный. Ведь за несколько десятилетий будет разорено большинство крестьян. А оставшиеся кулаки создадут крупные механизированные хозяйства.

Советское руководство не могли устроить ни сроки, ни социальная картина такого пути. И выбор был сделан в пользу укрупнения хозяйств через их объединение на основе сельхозкооперативов. А ускоренной механизации возникающих крупных хозяйств активно помогало государство.

Собственно, сам Сталин достаточно однозначно писал о необходимости и целях коллективизации:

«Нужно отдать себе отчет в том, что мы не можем дальше преуспевать на базе мелкого индивидуального крестьянского хозяйства, что нам нужны крупные хозяйства в земледелии, способные применить машины и дать наибольший товарный выход. Существуют два пути для создания крупных хозяйств в земледелии: путь капиталистический, осуществляемый посредством массового разорения крестьян и организации крупных капиталистических имений, эксплуатирующих труд, и путь социалистический, осуществляемый посредством объединения мелких крестьянских хозяйств в крупные коллективные хозяйства, - без разорения крестьян и без эксплуатации труда. Наша партия избрала социалистический путь создания крупных хозяйств в земледелии».

Ну а уж рассуждать, какой путь был лучше, пауперизация или коллективизация – вопрос личных взглядов. Главное - сам процесс резкого укрупнения хозяйств, при том ускоренный государством, был необходим для дальнейшего существования суверенного государства.

И совершенно очевидно, что дробление колхозов на мелкие фермерские хозяйства во время перестройки и в начале 90-х – это путь в доиндустриальное прошлое, губящий сельское хозяйство.

[Paladin]

и еще

http://www.odnako.org/blogs/show_14459/
Логичная русская история. Часть 4. О неизбежности Брестского мира

...Совершенно очевидно, что быть среди держав-победительниц гораздо лучше, чем оказаться побеждённой и заключившей сепаратный мир страной. Но речь не о благих пожеланиях, а о реальных возможностях.

Армия Российской империи была довольно сильно деморализована и ослаблена ещё к февралю 1917 года. Солдаты не видели смысла в войне, не видели побед – война была непопулярна даже без агитации большевиков. Но эта армия могла продолжать сражаться и как-то держать фронт.

Да, армия могла продолжать держать фронт, но царское правительство уже не могло удержать страну в своих руках. Монархия была уничтожена февральской революцией. Пришедшее ей на смену республиканское Временное правительство заявило о готовности продолжать войну до победного конца. Но популярности войне это не прибавило. Деградация армии продолжалась. При том опять-таки, далеко не только из-за агитации большевиков.

Временным правительством была введена система солдатских комитетов, ограничивавших власть офицеров. Так как в армии была значительная часть дееспособных граждан России – партии, участвовавшие в работе Временного правительства, вели в войсках свою пропаганду и поливали грязью оппонентов, что отнюдь не подымало авторитет правительства.

Офицерский корпус армии воспринимался Временным правительством как рассадник монархистских настроений. Поэтому, в первую очередь усилиями либерально-буржуазной партии кадетов и присоединившихся к ним эсеров, было отправлено в отставку 374 генерала.

Но хуже всего было полное отсутствие военных успехов на немецком фронте. Положение не могло исправить даже назначение Главнокомандующим знаменитого генерала Брусилова и увеличение численности армии. Это не могло компенсировать дезорганизацию армии и, к примеру, такие факты, как всенародное обсуждение планов наступлений и перестановок в командовании в центральной прессе. Немецкой разведке в такой обстановке было достаточно покупать свежие газеты. В 1917 году была потеряна Рига, а на Юго-западе закончилось поражением Мэрэшештское сражение.

В это время, 19 июля 1917 года, германский рейхстаг принял резолюцию о необходимости мира по обоюдному соглашению и без аннексий. В августе 1917 года папа римский Бенедикт XV предложил своё посредничество для заключения мира. Но страны Антанты, уверенные в победе, отклонили эти предложения.

В России, вопреки линии Временного правительства, за немедленный мир без аннексии и контрибуции выступала РСДРП(б). И из-за низкой популярности войны эта идея воспринималась большинством солдат.

Поэтому на следующий день после прихода большевиков к власти в результате Октябрьской Революции, 26 октября (8 ноября), Второй всероссийский съезд Советов принял Декрет о мире, в котором предложил всем воюющим государствам немедленно заключить перемирие и начать мирные переговоры. Предложения были отправлены как союзникам, так и противникам. Также были извещены нейтральные державы.

Однако поддержки мирных предложений не последовало даже от Германии, которая всего несколько месяцев назад предлагала тоже самое. Немцы выдвинули дополнительные требования, касающиеся русских территорий и компенсации немецких затрат.

Большевики оказались перед очень тяжёлым выбором. С одной стороны, требования немцев были унизительны и наносили ущерб русским интересам. С другой стороны, у армии не оставалось даже прежней ничтожной боеспособности – солдаты, вдохновлённые неизбежностью близкого мира, который им обещали, и переделом земли, сами расходились по домам или братались с солдатами противника.

Тяжесть выбора привела к внутрипартийной борьбе. Против предложенных немцами позорных условий выступили Бухарин, Дзержинский, Урицкий, Бубнов, Радек, Иоффе, Крестинский, Крыленко, Подвойский. Что интересно, по мнению Урицкого, Ленин подходил к проблеме с узко русской, а не международной точки зрения. Также против Ленина, но не с предложениями «революционной войны», как у перечисленной группы, а с идеей «ни мира, ни войны», выступила группа Троцкого. Собственно эту идею, затягивания переговоров вместо мира, и приняли большинством голосов.

Но фронт продолжал разваливаться на глазах и немцы это прекрасно видели. Поэтому, нарушив перемирие, заключённое ранее в Брест-Литовске, они сумели подавить мощное антивоенное движение в своём тылу, на которое надеялось Советское руководство, и начали постепенную оккупацию территорий европейской части России.

Для остановки продвижения немцев было принято решение подписывать мир на любых условиях. Даже наиболее активный сторонник мира, Ленин В. И., сам же назвал заключённый мир «похабным» и «несчастным».

Собственно, сепаратный мир на унизительных условиях тогда заключила не только Россия. Оказавшаяся в столь же безнадёжном положении Румыния подписала с Центральными державами сепаратный Бухарестский мир. Но так как Румыния осталась верна «священному праву» частной собственности и монархии, то после капитуляции Германии она получила свою долю «австрийской добычи».

Добавим совсем немного: впоследствии СССР вернул все территории, отторгнутые в результате Брестского мира и даже преумножил их. Германии же пришлось расстаться с добычей ещё в 1918 году. Ослепление частным успехом (выводом России из войны) не позволило немцам «разыграть карту» всеобщего мира, которую они же вбрасывали в 1916 и 1917 годах и которая могла спасти Германию от ограбления после войны.

[Paladin]

там еще коменты местами отпадные