Вопрос решён.
Те женсчины не нужны.
Ибо паяльник ...
Периодически напоминайте слушателю внушаемую установку - как с аргументацией, так и без, как прямо, так и косвенно, как открыто, так и между прочим - и она постепенно станет частью его мировоззрения.
Классический пример использования метода:
После третьей Пунической войны завершилось многовековое противостояние двух великих держав - Рима и Карфагена, в котором победу одержали римляне. После виктории они для начала конфисковали у пунийцев (карфагенян) военный флот, оружие и боевых слонов и заставили их сократить армию до минимума, чтобы ее хватало только на оборону от набегов соседних варваров. Что делать с побежденными дальше? - такой вопрос обычно мучает победителей, которым после победы делать нечего - то ли пусть живут и платят штрафы за свое дерзкое поведение, то ли уничтожить их, чтобы наверняка избавиться от потенциально опасного врага, ибо желание взять реванш всегда не дает покоя проигравшим (тем более что главный карфагенский полководец и смертельный враг Рима Ганнибал был еще жив и мог сформировать новую армию).
Сначала в римском Сенате победила первая версия: пусть Карфаген существует себе слабый в военном отношении, но как мощное экономическое государство платит римлянам большую дань - очень выгодно не напрягаясь получать барыши по праву победителя. Поначалу этой точки зрения придерживалось большинство сенаторов, потому что имело личный шкурный интерес: многие из них неоднократно плавали на африканское побережье и возвращались оттуда, можно сказать, с мешками золота, и кое у кого из них стали пробуждаться нездоровые мародерские тенденции.
Но был такой принципиальный сенатор - Катон (по-русски -
кот, просто кот; вообще-то забавные имена были у древних римлян, например, Цицерон означал "горох" - попросту Марк Туллий Горох). Так вот, этот Катон Старший был патриотом до мозга костей, имел репутацию неподкупного (не в пример многим нашим политикам) и благоразумного ("пусть лучше будут спрашивать, почему мне не поставили памятник, чем наоборот", - как-то возразил он в ответ на предложение увековечить его в монолите). А еще он был ярым сторонником второго варианта решения карфагенской дилеммы и регулярно выступал в Сенате с речами на тему "Карфаген должен быть разрушен". Причем, свой главный тезис он не только подтверждал аргументацией (мол, они там уже военные корабли втихаря строят), но и просто его напоминал. Например, если он произносил речь о том, что Тибр размыл набережную, которую надо бы укрепить или о том, что римский водопровод местами прохудился и нужно выделить средства на его латание, то даже такие речи он неизменно завершал словами: "кроме того, я считаю, что Карфаген должен быть разрушен!".
Такие целенаправленные повторения даром не прошли. В один прекрасный момент количество сторонников его позиции превысило большинство. Сенат проголосовал, и в 146 году до н.э. Сципион Младший стер Карфаген с лица Земли: его территория была распахана и засыпана солью. Город исчез бесследно, а призыв Катона пронесся сквозь тысячелетия.
Конечно, внушаемую установку полезно подтвердить аргументацией, но и простое напоминание оказывает влияние на слушателя.
Автор